Покаяние
Рылеева
6 марта – Прощеное воскресенье. В преддверии этого дня мы
публикуем историю покаяния Кондратия Рылеева, одного из руководителей
масонского мятежа декабристов на Сенатской площади Санкт-Петербурга в 1825 году.
Надо пояснить, что в общественном сознании декабристы,
учинившие попытку государственного переворота и убийство царской семьи, еще с
советских времен занимают место – чуть ли не святых. А между тем многие из них,
как и Рылеев, раскаялись в содеянном. Мы же продолжаем
возносить их за страшные грехи.
После службы
в армии Рылеев в 1818 году вышел в отставку, женился, переехал в Петербург, где
примкнул к Вольному обществу любителей российской словесности и к масонской
ложе «Пламенеющая звезда». В это же время он много пишет и печатается в
столичных изданиях.
В начале 1823
года поэт вступает в масонское Северное общество, образовавшееся из Союза
общественного благоденствия. Он был принят сразу в разряд «убежденных» и уже
через год был избран директором общества. Справедливости ради стоит сказать,
что Рылеев боролся против кровавых мер, вошедших в план действий декабристов.
Перед 14 декабря Рылеев сложил свои полномочия; «диктатором» был избран князь
Трубецкой. Но Рылеев все-таки был на Сенатской площади. На следующую ночь после
неудавшегося мятежа он был арестован и заключен в каземат № 17 Алексеевского
равелина Петропавловской крепости.
После допроса
у императора, который оценил благородный характер Рылеева, он получил
дозволение переписываться с женой и однажды (в начале лета 1826 года) виделся с
ней и дочерью. На обороте письма Наталье Михайловне рукой Рылеева набросано: «Святым даром
Спасителя мира я примирился с Творцом моим. Чем же возблагодарю я Его за это
благодеяние, как не отречением от моих заблуждений и политических правил? Так,
Государь, отрекаюсь от них чистосердечно и торжественно; но чтобы запечатлеть
искренность сего отречения и совершенно успокоить совесть мою, дерзаю просить
Тебя, Государь! Будь милостив к товарищам моего преступления. Я виновнее их
всех; я, с самого вступления в Думу Северного общества, упрекал их в недеятельности; я преступной ревностью своею был для них
самым гибельным примером; словом, я погубил их; через меня пролилась невинная
кровь. Они, по дружбе своей ко мне и по благородству, не скажут сего, но собственная
совесть меня в том уверяет. Прошу Тебя, Государь, прости их: Ты приобретешь в
них достойных верноподданных и истинных сынов Отечества. Твое великодушие и
милосердие обяжет их вечною благодарностью. Казни меня одного: я благословляю
десницу, меня карающую, и Твое милосердие и перед
самой казнью не престану молить Всевышнего, да отречение мое и казнь навсегда
отвратят юных сограждан моих от преступных предприятий противу
власти верховной». Неизвестно (а для нас не так уж и важно), было ли
переписано и передано императору Николаю I это письмо.
Перед казнью
(пять руководителей заговора были повешены) священник Петр Мысловский
сердечно прощался с осужденными. Когда он подошел к Рылееву, приложил его руку
к своей груди и сказал: «Слышишь, отец, оно не бьется сильнее прежнего». Вскоре
после свершившегося в кругу родных и друзей декабристов стали распространяться
копии письма, написанного Рылеевым жене прямо перед казнью.
«Бог и Государь
решили участь мою: я должен умереть и умереть смертию
позорною. Да будет Его святая воля! Мой милый друг, предайся и ты воле
Всемогущего, и он утешит тебя. За душу мою молись Богу. Он услышит твои
молитвы. Не ропщи ни на него, ни на Государя: это будет и безрассудно и грешно.
Нам ли постигнуть неисповедимые суды Непостижимого? Я
ни разу не возроптал во все время моего заключения, и за то Дух Святый дивно утешал меня. Подивись, мой друг, и в сию самую
минуту, когда я занят только тобою и нашею малюткою, я нахожусь в таком
утешительном спокойствии, что не могу выразить тебе. О, милый друг, как
спасительно быть христианином. Благодарю моего Создателя, что Он меня просветил
и что я умираю во Христе. Это дивное спокойствие порукою, что Творец не оставит
ни тебя, ни нашей малютки. Ради Бога не предавайся отчаянью: ищи утешения в религии.
Я просил нашего священника посещать тебя. Слушай советов его и поручи ему
молиться о душе моей... Я хотел было просить свидание с тобою, но раздумал,
чтобы не расстроить тебя. Молю за тебя и за Настеньку, и за бедную сестру Бога
и буду всю ночь молиться. С рассветом будет у меня священник, мой друг и
благодетель, и опять причастит. Настеньку благословляю мысленно Нерукотворным
образом Спасителя и поручаю тебе более всего заботиться о воспитании ее. Я
желал бы, чтобы она была воспитана при тебе. Старайся перелить в нее свои
христианские чувства – и она будет щастлива.
Прощай! Велят
одеваться. Да будет Его святая воля. Твой истинный друг К. Рылеев».
Сбылось
предначертание, о котором мать Рылеева Анастасия Матвеевна знала уже давно, и
которое должно было жечь ей душу. Она умерла в 1824 году. Ее рассказ, столь
достойный внимания, был записан ее собственной рукой и опубликован в 1895 году
в январском номере «Исторического вестника» под названием «Сон матери Рылеева».
Как видно из
этого письма, Кондратий был не первым ребенком четы Рылеевых, но первым
выжившим. Когда ему было три года, он заболел, не то это был круп, не то
дифтерит – доктора решить не могли, но с уверенностью говорили матери, что
мальчик не выживет. Мать молилась, как никогда. Забылась в изнеможении и
услышала тихий ласковый голос: «Опомнись, не моли Господам выздоровлении... Он,
Всеведущий, знает, зачем нужна теперь смерть ребенка... Из благости, из
милосердия Своего хочет Он избавить его и тебя от будущих страданий... Что,
если я тебе покажу их... Неужели и тогда будешь ты все-таки молить о
выздоровлении?»
– Да... да...
буду... буду... все... все отдам... приму сама какие
угодно страдания, лишь бы он, счастье моей жизни, остался жив!.. – взывала
мать, с мольбой обращаясь в ту сторону, откуда слышался голос, тщетно стараясь
разглядеть, кому он принадлежит. Скорее всего, это был ангел, который повел
Анастасию Матвеевну по предстоящему жизненному пути ее сына. Как бы в отдельных
комнатах она видела сына то за учебой, то уже взрослого на службе, то на
каком-то совещании. Тут Анастасия Матвеевна снова услышала голос, более грозный
и даже резкий: «Смотри:
одумайся, безумная!.. Когда ты увидишь то, что скрывается за этим занавесом,
будет уже поздно! Лучше покорись, не проси жизни ребенку, теперь еще такому
ангелу, не знающему житейского зла...» Но Анастасия Матвеевна с
криком: «Нет, нет, хочу, чтобы жил он» – поспешила к занавесу. Тогда он
медленно приподнялся, и она увидела... виселицу! Женщина вскрикнула и очнулась.
Ребенок выздоровел.
Нет сомнения,
что напоследок именно молитвами матери сердцу мятежника было дано покаяние.
Упокой,
Господи, душу раба Твоего Кондратия и избавь его от
участи тех, чьи недобрые дела «идут вслед за ними».
Подготовил В.
НИКОЛАЕВ.
ФОТО – http://altai.peoples.ru/state/revolutionary/kondratiy_ryleev/index.html
