Судьи же, как мы видели, должны более защищать обвиняемого. Однако первосвященники вместо этого сами занялись выискиванием свидетелей, что, впрочем, нелегко сделать ночью. Трудно найти и обвинение против Иисуса Христа. И не только по причине Его святости (ведь Бог безгрешен). Члены Синедриона сами расходились во взглядах, ибо представляли две враждебные партии: саддукеев и фарисеев. Если обвинять Иисуса Христа в нарушении субботы, отеческих преданий, обрядности, то в этом были повинны и саддукеи. Его могли, например, обвинить в очищении храма от торговцев. Но этому сочувствовали фарисеи и раввины, которые возмущались нечестием и корыстолюбием первосвященников. Отвергалось и обвинение в тайном учении: жизнь Иисуса была открытой. Общим у фарисеев и саддукеев было неприятие Спасителя, хотя основа­ния для этого прямо противоположны. Рационалисты саддукеи теоретически не питали вражды к Иисусу. Но... Он объявляет Себя Мессией, Царем, то есть, по мнению фарисеев и народа, политическим деятелем. Значит, близка опасность народных волнений, восстаний, за которыми стояло крушение нынешней власти. Уже Он очищал храм от торговцев, что подрывало доходы первосвященников.

А фарисеи, патриоты и ревнители древней религии поначалу должны были питать сочувствие к проповеди Иисуса. Но очень скоро поняли: Он Мессия не в их вкусе. Не политик, не патриот, да еще Своей жизнью и словом сводит на нет их узкое и мелочное понимание закона. А между тем народ идет за Ним. Что же – остаться под чужеземной властью (Рима), погибнуть из-за какого-то неуловимого царства духовного, в которое к тому же придут, по Его словам, язычники и ненавистные самаряне? Саддукеи же боялись, что в случае восстания придут римляне и овладеют «народом нашим». Поэтому: «Вы ничего не знаете и не подумайте,– говорит Каиафа,– что лучше нам, чтоб один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб» (Евангелие от Иоанна, 11,50).

В духовном смысле это было откровение о жертве Христовой за все человечество. Хотя сам Каиафа, конечно, далек от пророческих переживаний. Основа его рассуждений земная – сохранение устоявшегося уклада жизни, своего и цехового (первосвященническое, саддукейское) благополучия. Так что заявление вполне цинично. Таков парадокс: саддукеи хотели избавиться от Иисуса из опасения, что сделается политическим деятелем, а фарисеи из-за того, что Он им не стал. К этому присоединились озлобление, зависть и, как итог, ненависть.

Непросто было и со свидетелями. По закону, малейшее разногласие в их словах – и обвиняемый немедленно отпускался. Не так было, когда судили Иисуса, – все свидетели путались в показаниях. Более того, евангелист Марк как бы вскользь замечает: кроме указанных свидетелей многих других выискивали члены Синедриона, но показания их были несогласованны.

Знаменательно, что во время судопроизводства как бы намеренно обходился вопрос: а за какое именно преступление судится Христос? И только в конце суда Каиафа, раздрав одежды (как законное выражение негодования при виде богохульства), заявляет: «На что нам свидетели? Вы слышали хулу Его». И таким образом обозначает преступление – оскорбление Божественного величия. Синедрион обязан был рассмотреть и другие обвинения против Иисуса, вместо этого все решили: повинен смерти.

Вывод напрашивается сам собой: такой оборот дела был условлен наперед. При этом осуждение на смертную казнь также было незаконно: римляне лишили Синедрион такого права. Итак, законодательство, чрезвычайно ценившее человеческую жизнь, в отношении Иисуса Христа не сработало. Это еще раз доказывает: нет на земле ни одного средства, которое само в себе несло бы совершенство. Самые прекрасные законы полностью зависят от состояния народа, для которого они писаны. Правда же Божией любви состоит в том, что Господь не судился с конкретными лицами или религиозными партиями (ибо не судить пришел, а послужить). Поэтому Он не искал защиты, не говорил оправдательных слов, не требовал исполнения законности. Церковь знает, что распинали Христа не просто конкретные озлобленные люди: «К своим пришел, и свои Его не приняли». «Свои» – все люди. Иными словами, Спасителя распинал человеческий грех. Каждый может увидеть себя среди тех, кто предавал, осуждал, распинал, глумился, торжествовал, поносил, был праздным зрителем, думал, что исполняет долг... Так что суд над Иисусом Христом – не просто юридическая ошибка. Слишком мелко неправый суд выглядит на фоне Голгофы, где Он все принял, служил до конца и сказал на Кресте последние слова о человеке: «Отче, прости им, ибо не ведают, что творят».

Подготовил В. НИКОЛАЕВ.

Б№17(334)2006