«Не
я живу, но живет во мне Христос!»
13-18 АПРЕЛЯ – СТРАСТНАЯ СЕДМИЦА
Последняя неделя Великого поста – последняя неделя перед
Пасхой – называется Страстной неделей (седмицей). Это ежегодное воспоминание о предательстве
Иисуса Христа, Его истязаниях и мученической смерти на кресте за весь род
человеческий, за искупление его от греха. Не за Себя, за нас, грешных, страдал
Спаситель. Дорогой этой всепобеждающей любви пошли многие христиане.
Об одном из
них рассказывает в своей книге «Из виденного и пережитого» архимандрит Спиридон
(Кисляков), известный проповедник и миссионер ,
который в конце XIX – начале XX века окормлял
арестантов Читинской пересыльной тюрьмы и забайкальских каторжан. Через его
руки прошло около 25 тысяч сидельцев, которых он исповедовал, причащал и
убеждал изменить жизнь. Но на одном случае он остановился особо. Этот арестант
настолько проникся учением Спасителя, что в буквальном смысле брал на себя и искуплял грехи других людей, причем грехи самые тяжкие. Как
об этом говорится в послании апостола Павла: «Не я живу, но живет во мне
Христос!»
Этот человек
стал свидетелем ужасной сцены: возвратившись домой и
услышав крики из спальни, он забежал в нее и увидел мертвую жену в крови, изрезанную
ножом, а у ее изголовья стоял знакомый хозяина дома. Убийца в свое время хотел
жениться на своей будущей жертве, но та отвергла его, вышла замуж за героя
нашего повествования. Однако отвергнутый мужчина продолжал попытки ухаживать за
женщиной, хотя уже сам женился и имел четверых детей. И вот, ослепленный
страстью, человек совершает страшное убийство. А потом видит мужа убитой,
который в свою очередь тоже был вне себя и жаждал мщения – кровь за кровь. Ив
этот момент убийца падает перед ним на колени, молит о пощаде, что-то лепечет о
своих малых детях, которые останутся сиротами... В этот момент хозяин дома,
жаждущий возмездия, неожиданно задумывается над тем, что Христос ведь простил Своих убийц и истязателей! И он говорит убийце: «Иди и
больше этого не делай», а сам идет в полицию и заявляет, что это он убил свою
жену. Мужчину судили, посадили в тюрьму. Когда в его камере случилось убийство,
он вновь принял на себя чужой грех, взяв вину за убийство на себя. После чего
его отправляют на каторгу, где он и встретился с архимандритом Спиридоном. Вот как сам отец Спиридон рассказывает об этой
и другой встречах.
– Знаете,
батюшка, – сказал каторжанин, – свидетель Бог, как я люблю своих братьев
арестованных! Все они, как Ангелы Божии.
Арестант
закрыл лицо свое Евангелием и заплакал.
– Какое же у
тебя настроение душевное бывает?
– Батюшка! Я
бы всех любил, всем все прощал и за всех людей страдал бы вечно. Я думаю, отец,
это молитва меня переродила, я ведь на воле таким не был.
– Бывает ли у
тебя когда-нибудь печаль на сердце?
– Нет,
никогда. Когда совесть перед Богом чиста, тогда на душе радость не гаснет...
Через полтора
года в Алгачинском тюремном околотке меня пригласили
к этому арестанту, уже умирающему. Увидев меня, он от радости приподнялся и,
осенив себя крестным знамением, сказал: «Вот и я, батюшка, через час оставлю
вас». Минут через пять он сидеть уже не мог, лег на постель. Что-то шептал.
Затем вскинул свой взор вверх и произнес:
– Открылись
небеса, вот снисходит ко мне Матерь Божия и с нею множество святых. Ты,
батюшка, видишь? – спросил меня умирающий.
– Нет, дитя
мое, – ответил я ему.
– Вот и
Христос, Царь Славы, появился на облаках и снисходит к нам... Господи! Я бы еще
хотел ради других страдать на земле, но да будет так, как Ты хочешь, Господи ! Этого батюшку спаси.
Минута, и его
уже не стало на земле. О, какой был плач по нем
арестантов! Я его никогда не могу забыть... Для таких людей нет жизни, кроме
Христа одного. Сколько они перенесли всяких мук, страданий, всякого рода
притеснений, и во всем этом, кроме утешения, радости, какой-то духовной услады,
ничего не видели и ничего другого не переживали.
+ + +
А вот
история, которая произошла в 1919 году в одной из сибирских
губерний и о которой поведал в своей книге «Беседы о вере и Церкви»
митрополит Антоний Сурожский...
Спасаясь от
преследования красных, на окраине города в пустой хижине спряталась жена белого
офицера-колчаковца, которую звали Зоя, с двумя малыми детьми. Кто-то донес о бедолагах, и их ночью должны были арестовать, о чем случайно
узнала местная девушка Наталья. Она прибежала в хижину, где хоронились беглецы,
предупредить их о предстоящем аресте. Но когда девушка увидела несчастных,
голодных и обессилевших деток-крох, то поняла: далеко мать с детьми не уйдет. И
тогда Наталья, немного подумав, дала понять жене колчаковца, что назовется ее
именем, а детей, скажет, отдала в добрые руки. Поэтому настоящую Зою никто не
будет искать, и она с детьми сможет уйти.
– Уходите, –
сказала Наташа-Зоя. – Я как-нибудь выкручусь....
Зоя с
детишками действительно спаслась. Они жили в эмиграции, а через много лет сын
Зои Андрей приехал в Советский Союз, посетил город, где им пришлось скрываться,
и узнал, что девушку, которая их спасла, расстреляли в 1919 году. Больше ничего
выяснить не удалось – ни ее фамилии, ни места ее захоронения...
Впоследствии
Андрей стал духовным чадом митрополита Антония, которому и поведал историю
своей семьи.
– Вы знаете,
– сказал он однажды Владыке, – вот уже много лет мыс сестрой и мамой живем стой мыслью, что Наташа умерла нашей смертью, а
значит, мы должны прожить так, как прожила бы на земле она.
Вот так
простая русская девушка не только сама уподобилась Христу, ной
посеяла семена новой жизни в душах спасенных ею людей. В этом истина и цель
христианства. «Не я живу, но живет во мне Христос!»
В. НИКОЛАЕВ.
Б№15(479)2009
