Самый
русский писатель
Бога невозможно увидеть, учат святые отцы, но можно
почувствовать Его присутствие. Именно присутствие Божие, настоящую пасхальную
радость ощущаешь после прочтения книг прекрасного русского писателя Ивана
Сергеевича Шмелева, которого поэт-эмигрант К. Бальмонт называл «самым русским
писателем». 21 сентября исполняется 135 лет со дня его рождения.
В августе
1895 года, перед тем как отправиться с молодой женой в паломничество на Валаам,
студент юридического факультета Московского госуниверситета Иван Шмелев
попросил благословения на поездку у старца Варнавы
Гефсиманского. Тот не только благословил молодых на богоугодное дело, но и
провидел чудесным образом писательское будущее молодого человека, собиравшегося
стать юристом. Вот как сам Шмелев описывает эту встречу: «Смотрит (старец)
внутрь, благословляет... Кладет мне на голову руку, раздумчиво так говорит:
«Превознесешься своим талантом». Все. Во мне проходит робкой мыслью: «Каким
талантом... этим, писательским?»
Известным писателем
И.С. Шмелев стал еще в начале XX века, но его подлинный талант раскрылся в
эмиграции, во Франции, где он оказался после революции, пережив тяжелейшую
духовную и личную трагедию.
Когда стало
ясно, что белая армия более не может удерживать Крым, единственный сын Шмелева
Сергей, белый прапорщик, все-таки не стал покидать родину. Поверив в обещанную
красными амнистию, он остался. И был расстрелян. Убитые горем родители так и не
смогли отыскать его могилу. Да они и сами-то едва остались живы после страшного
голода 1921 года в Крыму.
«Солнце
мертвых» – книга о тех днях, о скорбном пути писателя по залитому кровью и
погибающему от голода полуострову в поисках могилы убитого сына. Она просто
разрывает сердце: на дорогах убивают одиноких прохожих, люди затаились, живут –
не дышат, ловят кошек в западни, даже животных постигает ужас.
А вот
трагическая вереница людей, их судеб...
Старый
доктор, которого грабят все, даже съемную челюсть украли при обыске, поскольку
на ней была золотая пластинка. Кого лечил, отравили ему воду в бассейне, сгорел
в своей самодельной избушке.
Генерал Синявин, известный крымский садовод. Матросы в пьяном
кураже срубили его любимое дерево, а потом и самого генерала застрелили.
Таня-подвижница.
Детей ради рискует ходить через перевал, где
изнасилуют или ограбят, менять вино на продукты в степи.
И наконец – красные.
Главный
чекист Минхельсон, «рыжеватый, тощий, глаза зеленые,
злые, как у змеи».
Конопатый матрос Гришка Рагулин – курокрад, словоблуд. Вошел ночью к работнице, не далась, заколол
штыком в сердце, дети нашли ее утром со штыком. Бабы пели по ней панихиду –
ответил бабам пулеметом. «Ушел от суда вихлястый Гришка – комиссарить
дальше».
Ходят,
отбирают излишки – портянки, яйца, кастрюльки, полотенца. Пожгли заборы,
загадили сады, доломали. «Кому могила, а им светел день». «Тех, что убивать
хотят, не испугают и глаза ребенка». «Солнце мертвых» – наверное, самая
страшная книга о годах красного террора. Этой же теме посвящено и еще несколько
книг писателя.
В 1922 году
семья Шмелевых выехала в Берлин, а оттуда перебралась по приглашению писателя
Бунина в Париж. В Россию супруги решили не возвращаться. Но дальше произошло удивительное: чем больше Шмелев узнавал о разрушении в
России храмов, поругании святынь, тем бережнее он стремился сохранить в своих
новых произведениях воспоминания детства, старый быт родной православной
Москвы, где родился и вырос. Пережитые скорби, в конце концов, дали писателю не
озлобление и отчаяние, а поистине апостольскую радость.
В
автобиографических повестях «Лето Господне» и «Богомолье» передается восприятие
десятилетним мальчиком Ваней Шмелевым православных праздников, семейных
радостей, впечатлений от посещения святых мест. Открываю наугад книгу
«Богомолье» – описание паломничества Вани Шмелева вТроице-Сергиеву
лавру, остановка у Яузы:
«Мы стоим на
лужку у речки. Вся она в колком блеске из серебра, и чудится мне на струйках –
играют-сверкают крестики. Я кричу:
– Крестики,
крестики на воде!..
И все говорят
на речку:
– А и вправду...
с солнышка крестики играют словно!
Речка кажется
мне святой. И кругом все – святое.
Богомольцы
лежат у воды, крестятся, пьют из речки пригоршнями, мочат сухие корочки. Бедный
народ все больше в сермягах, в кафтанишках, есть даже
в полушубках с заплатками... в лаптях и в чунях, есть и совсем
босые. Перематывают онучи, чистятся, спят в лопухах у моста, настегивают
крапивой ноги, чтобы пошли ходчей. На мосту сидят с
деревянными чашками убогие и причитают... Анюта говорит, что видела
страшненького убогого, который утюгами загребал – полз на коже, без ног вовсе,
когда я спал. И поющих слепцов видали. Мне горько, что я не видел, но Горкин утешает: всего увидим у Троицы, со всей России туда
сползаются».
Ребенок-рассказчик
видит мир светлым, незамутненным взглядом. Читая «Лето Господне», «Богомолье»,
временами зажмуриваешься от этих светлых радостных интонаций. Словно
вспоминаешь свое, а не его – Шмелёва – детство, ту, давно ушедшую Россию. А
главное – тот дивный свет веры Христовой, который хотя и невозможно увидеть, но
можно почувствовать и ощутить сердцем. Не случайно «Лето Господне» и
«Богомолье» в семьях русских эмигрантов часто стояли рядом со Святым
Евангелием. Этот свет Христов отразился и в последнем (увы, неоконченном)
романе писателя «Пути Небесные», в котором по замыслу автора «земное сливается с небесным».
Чтобы глубже
проникнуться духом монастырской жизни, Иван Сергеевич 25 июня 1950 года
переехал в обитель Покрова Пресвятой Богородицы, расположенную в 120 километрах от
Парижа. Но в тот же день сердечный приступ оборвал земную жизнь самого русского
писателя. По удивительному совпадению (удивительному ли?) скончался он в день
памяти того самого старца Варнавы Гефсиманского,
который предсказал ему славу известного писателя.
Как и
большинство русских эмигрантов, И.С. Шмелев верил, что рано или поздно он
вернется в Россию. И он вернулся. Сначала на Родину пришли его книги, а 30 мая
2000 года останки писателя были перезахоронены (согласно последней воле Ивана
Сергеевича) в некрополе Донского монастыря в Москве. В родном Замоскворечье
Шмелева, рядом с Третьяковской галереей и Государственной библиотекой имени
Ушинского, установлен бюст писателя.
В. НИКОЛАЕВ.
Б№37(448)2008
