11.12.2009
Чему нас научила война в Чечне?
Сегодня исполняется 15 лет со дня ввода федеральных войск в
Чеченскую Республику для наведения конституционного порядка
Захар ПРИЛЕПИН, писатель, бывший сотрудник ОМОНа,
участник боевых действий в Чечне:
-
Невзирая ни на что, русский и чеченский народы смогли пережить и простить
обиды, которые незабываемы и непрощаемы. Народы
как-то сами для себя вывели, что это была не их злоба.
Геннадий ГУДКОВ, зампредседателя Комитета Госдумы по
безопасности:
-
Война не столько научила, сколько выявила многие проблемы армии, общества и
государства. Мы поняли, что, во-первых, у нас нет «непобедимой
и легендарной». Во-вторых, выяснилось, что наши генералы привыкли больше писать
победные реляции, нежели готовить армию к войне. И третье: наши политики того
времени оказались неспособны решать сложнейшие внутренние проблемы.
Андрей КОЛЕВАЛОВ, майор, ветеран боевых действий:
-
Мне кажется, что и первая, и вторая чеченские войны научили политиков и военных,
прежде всего, думать. Первых - о том, как не доводить ситуацию до войны, а
вторых - как трезво оценивать угрозы и решать боевые задачи с минимальными
потерями.
Михаил ЛЕОНТЬЕВ, редактор журнала
«Однако»:
-
Чечня - предохранитель, и он перегорает тогда, когда российская власть начинает
гнить. Хорошо, что у нас тогда перегорел этот предохранитель, а не сгнила
голова.
Леонид ИВАШОВ, генерал-полковник, президент Академии
геополитических проблем:
-
Общество эта война научила многому. Оно теперь осознает опасность терроризма,
исходящую с Северного Кавказа.
Игорь НИКОЛАЕВ, профессор Высшей школы экономики:
-
Ничему. Как не ценилась человеческая жизнь, так и не ценится. Как прежде живем
по принципу «Цель оправдывает средства».
Сергей МАЗАЕВ, солист группы «Моральный кодекс»:
- А
чему могут научить грабли, на которые мы наступаем не в первый раз? Думаю,
ничему. Я бы не хотел, чтобы в нашей истории были такие сюжеты, как война в
Чечне.
Александр КРОТОВ, генерал-майор запаса:
-
Это очень полезный на сегодняшний день опыт: нельзя вести войну на своей
территории, вводить войска и воевать с народом. Надо было сразу проводить
точечную контртеррористическую операцию против
бандитов, к которой мы пришли сейчас.
Слава, читатель сайта KP.RU, Москва:
-
Тому, что пора вспоминать забытый советский опыт. Властям СССР как-то же
удавалось снижать межнациональные и межрелигиозные напряжения, не доводя до
войн.
http://penza.kp.ru/daily/24409/583403/
Фото: Владимир
ВЕЛЕНГУРИН
11.12.2009
«У генералов были глаза женихов, которых
силком вели в загс»
11 декабря 1994 года началась первая чеченская война. Отрывки из
дневника полковника в отставке, военного обозревателя «КП» Виктора Баранца
В декабре 1994 года я служил в Минобороны. Там, где
затевалась первая чеченская война по решению Совета безопасности и
возглавлявшего его Президента России Бориса Ельцина.
Я занимал
тогда должность начальника информационно-аналитического отдела и имел доступ ко
многим высшим тайнам военного ведомства. Однажды без всяких объяснений меня
вдруг «отрезали» от секретных документов - было ясно, что готовится что-то из
ряда вон выходящее. Но даже самые посвященные генералы не произносили слова
«война» - вместо нее обычно говорили «операция по наведению конституционного
порядка». Каждый офицер или солдат видел ее начало по-своему: один - из люка
танка, подползавшего к границам Чечни, другой - из кабины бомбардировщика,
взлетевшего с аэродрома в Моздоке, третий, как я, - в кабинетах и коридорах
Минобороны и Генштаба.
Я
вел тогда дневник, который сейчас позволяет мне детально восстановить многие
хроники событий тех драматичных дней...
«НУ ЧТО, ДЖОХАР, ВОЙНА?»
...Ноябрь
1994-го.
У
меня такое впечатление, что Кремль сильно нервничает и дергается.
Хорошо
знакомые офицеры из приемной министра по большому секрету признались: Ельцин
все чаще звонит Грачеву и вызывает Павла Сергеевича к себе. Один из моих
сослуживцев срочно собирается в командировку.
Заталкивая походные вещички в дорожный баул, сказал со вздохом:
- Слепцовск... (городок в
Ингушетии. - В.
Б.). Похоже, будем уговаривать Дудаева разойтись по-хорошему...
От
него я потом и узнал, что там было.
...Прибыв
в Слепцовск в сопровождении командующего Северо-Кавказским военным округом генерал-полковника Алексея
Митюхина и вице-президента Ингушетии Бориса Агапова, а также трех своих
охранников, Павел Грачев поджидал Дудаева в здании местной администрации.
Дудаев
опоздал на полтора часа. О его появлении Грачев и сопровождавшие его лица
догадались по восторженным крикам огромной толпы, собравшейся у здания.
Дудаев
шел, как гордый султан, окруженный почти сотней телохранителей, и намеренно не
спешил войти в дом, распаляя яростно приветствующую его толпу. То был хороший
повод для чеченского президента провести «психологическую артподготовку» по
поджидавшей его российской делегации.
После
коротких приветствий Грачев и Дудаев удалились в отдельную комнату для беседы с
глазу на глаз.
Вооруженные
дудаевские автоматчики утрамбовались в предбаннике, как сельди в банке. Генерал
Митюхин не выдержал и выставил их на улицу, разрешив остаться, только троим, -
столько же было там и телохранителей Грачева.
О
чем беседовали министр обороны и президент Чечни - долгое время оставалось
тайной. Таким был уговор. Оба отбивались от наседавших журналистов лишь общими
словами.
Позже
Грачев заявил:
-
Дудаев осознал безвыходность своего положения при развитии событий с вводом
войск в Чечню. В то же время он недвусмысленно пояснил, что является заложником
своего окружения и не может выполнить предъявленные ему требования по
безоговорочному разоружению и роспуску вооруженных формирований.
Министр
обороны рассказывал, что в последнюю минуту встречи он спросил у Дудаева:
-
Ну что, Джохар, война?
Дудаев
ответил:
-
Война...
ШТАБНАЯ СУЕТА
...Сразу
после очередного заседания Совбеза в Кремле у нас в Генштабе началась странная
суета: многие генералы с неприличной для их высокого положения молодецкой
прытью и сильно озабоченным видом забегали по коридорам и лестничным маршам.
Следом за своими ошалелыми начальниками носились
полковники с огромными хрустящими секретными картами. У всех был почти
одинаковый многозначительный вид. И какая-то фальшиво-наполеоновская манера
вальяжно отдавать команды адъютантской мелкоте. А еще у них были одинаковые
глаза - печальные глаза женихов, которых силком ведут в загс умышленно
залетевшие невесты...
Начальник
Главного оперативного управления (ГОУ) ГШ генерал-полковник Виктор Барынькин, его заместители генерал-лейтенанты Анатолий
Квашнин и Леонтий Шевцов, другие генералы стали подолгу задерживаться в
кабинете начальника Генштаба Михаила Колесникова.
В
приемной НГШ раз за разом появлялись начальники главных и центральных
управлений, каждый из которых тащил с собой пудовую папку с секретной
документацией. Замелькали генералы и полковники из МВД, Федеральной службы
контрразведки, других силовых ведомств.
Мне
было приказано срочно доставить в приемную НГШ какой-то пухлый заклеенный
пакет. Когда дежурный открыл высоченную дубовую дверь в кабинет Колесникова, я
с трудом различил сквозь дым начальника Генштаба - он могуче пыхтел трубкой.
Затем после телефонного звонка Колесников стремительно прошел мимо меня, и я
заметил его воспаленные глаза и набухшие мешки под ними.
Поначалу
нельзя было понять, что же на самом деле происходит. Хотя многие признаки
указывали на то, что в срочном порядке готовится военная акция, круг
организаторов которой довольно широк, а уровень секретности - почти
беспрецедентен.
Потом, оказавшись по делам в Главном оперативном
управлении Генштаба, я увидел карты с обозначениями маршрутов выдвижения
войсковых колонн на Грозный и другие города Чечни...
«КАЗИНО»
...Ковыряя
вилкой пельмени в кафе «Уют» (мы прозвали его «Казино» за постоянное наличие
пива и музыки) на четвертом этаже Генштаба, я равнодушно, чтобы не выдать
своего непраздного интереса к готовящейся операции, спросил знакомого
полковника из ГОУ:
-
За неделю кончим?
-
Рассчитываем дней за десять, может, чуть больше, - как-то недовольно отметил
он, давая понять, что этот разговор ему неприятен.
Наступила
неловкая пауза.
Я
обиженно гонял вилкой, словно клюшкой шайбу, последний пельмень по дну
глиняного горшочка и всем видом показывал, что такого хамства
не ожидал.
Приятель
был слишком хорошо воспитан, чтобы не понять моего состояния. И добавил:
-
Во всяком случае, до Нового года управимся.
До
Нового года оставалось чуть больше трех недель...
В
те дни в войска уже шли многочисленные секретные шифровки министра обороны и
начальника Генштаба, готовившихся стягивать со всех концов России на Кавказ
сборные полки, батальоны и роты. В 4-ю Воздушную армию (штаб - Ростов-на-Дону)
Генштаб распорядился «сливать» бензин со многих других
наших военно-воздушных баз. Их командиры разукрашивали шифровки из ГШ и
Главного штаба ВВС всем многоцветьем русского мата:
на базах и так оставался минимум горючего.
А
мы продолжали давить: хоть по чайной ложке, а давай... Полным ходом шла
переброска боевых вертолетов на аэродромы Северо-Кавказского
военного округа Беслан и Моздок. Там же пополнялись и огромные емкости с
горючим, а вертолетные экипажи замазывали мелом бортовые номера. Известь
быстро отлетала...
А пацаны в военной форме, не прослужившие еще и полгода, с
веселыми песнями под гитару в гремящих и прокуренных вагонах уже летели на
Моздок...
Кто
мог знать, что совсем скоро сотни их будут лежать обугленным мясом на улицах
чеченской столицы...
ВЗГЛЯД С 6-го ЭТАЖА
Уроки чеченского
Я
хорошо помню, как еще за несколько месяцев до начала первой войны в Чечне по
Минобороны и Генштабу пошел радостный слух: «Ельцин вроде согласился
встретиться с Дудаевым». Генералы и полковники, да вся Российская армия, ждали
этого! Ибо была надежда, что таким образом удастся избежать побоища. Не
случилось. Ельцин посчитал ниже своего достоинства садиться за один стол с
чеченским лидером. А когда политики не умеют договариваться - впереди них
начинают идти танки...
Меня
до сих пор поражает тогдашний «оптимизм» и политиков, и наших военных
стратегов: все были уверены, что удастся за две-три недели усмирить строптивых
сепаратистов. А пришлось воевать почти 2 года.
Впрочем,
уже тогда, в 1994-м, было видно, что в Чечне не классический сепаратизм - кода
маленький, но гордый народ хочет цивильно отделиться от большой страны. Чечня к
тому времени уже стала неуправляемой никем территорией, наводненной
вооруженными бандами. Без промышленности, без законов, без тормозов. Как
Гуляйполе Петлюры или как нынешние Сомали. Заповедник пиратов. И надо было
что-то делать, пока эта анархия не расползлась по всей России.
Потом
был конъюнктурный (приуроченный к выборам 1996 года) лукавый Хасавюртовский
мир. Потом - кровавые вылазки банды Басаева, теракты и вторая война...
Армия
ценой огромных жертв в итоге спасла целостность России, остудила «чеченский
котел». А теперь мы слышим иногда саркастическое: мол,
Москва завалила Грозный деньгами, купив мир в Чечне. Но спрашивается: что лучше
- помогать восстановлению республики или развозить по городам и селам цинковые
гробы?
Чечня
преподнесла нам тяжелый и важный урок: политики должны уметь ставить
государственные интересы выше личных амбиций, а военные - реально оценивать
возможности своих войск...
Другие отрывки из дневника полковника Баранца читайте здесь
Смотрите фотогалерею: Война в Чечне
глазами фотографов "Комсомолки"
Виктор БАРАНЕЦ
http://penza.kp.ru/daily/24409/583385/
Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН
