СТРАСТИ  ВОКРУГ  «НЕ-ДА-ВИНЧЕННОГО  КОДА»

 

Надо ли смотреть "Код да Винчи"

 

Говорят, у академика Сахарова был вот такой любимый анекдот. В рай вводят свежепоступившую партию праведников. Демонстрируют им местные достопримечательности, знакомят с выдающимися личностями. "А это, – говорят, – сама Дева Мария...". Праведники валятся ниц: "Ах, как вы прекрасны! Примите нашу благодарность за Сына, он столько сделал для человечества!". – "Спасибо, спасибо... Но если бы вы знали, как мы с мужем хотели девочку..."

Создатели "Кода да Винчи" – книжного, но особенно киношного – так хотели подарить нам девочку, пра-пра-пра... внучку Сары Иисусовны, что о мальчике забыли напрочь. Главная нелепица фильма – разговоры про анализ ДНК, который можно провести, когда саркофаг с останками Марии Магдалины будет, наконец, найден.

Браун в подобную конкретику не впадает. Он хочет, чтобы и в отношении апокрифа мы не выходили за пределы веры. Иначе получается какая-то ерунда. Даже если у Марии Магдалины была дочь, где доказательство, что она – от Христа? И каким образом анализ материнской ДНК способен подтвердить эту сенсационную версию? Вообще, если Христос был "великим, но человеком", почему не ищут его могилу? Могилу отца – в бытовом смысле слова...

Два года назад я смотрела "Страсти Христовы" – в том же кинотеатре, на том же сеансе. Даже сезон почти совпал: фильм Гибсона выпустили в российский прокат на Страстной неделе. Ажиотажа, сравнимого с нынешним, тогда и в помине не было. Полупустой зал, никаких очередей в кассу. Иди и смотри. "Код..." собирает толпы, и совершенно очевидно, что зритель в большинстве своем заинтригован не "ересью" Дэна Брауна, а детективным сюжетом. Что касается духовной составляющей, под поп-корн все потребляется за милую душу – и догматы, и апокрифы.

Я искренне не понимаю, почему сборная кинокритиков встретила фильм Рона Говарда дружным свистом. При всех оговорках это мощное кино, которое смотрится на одном дыхании. За два с половиной часа дезертиров в зале не обнаружилось. Правда, фильм плохо дублирован – блеклые голоса убивают текст, и без того далекий от вершин изящной словесности.

Аудитория "Кода..." делится на апостолов и неофитов. Речь не о христианстве, конечно, а о "браунизме". Кто прочитал книгу, и остался к ней равнодушен, фильм смотреть не пойдет. Пойдут те, кто не читал, но слышал звон. Ну и ревностные поклонники – сверить трактовку Говарда с партитурой...

Разночтений обнаруживается множество. Начнем с того, что Хэнкс (так слабенько никогда не игравший) абсолютно не похож на книжного Роберта Лэнгдона. Интеллекта ему не хватает. Видимо, Говарду нужны были типичный американец – с лицом, простым, как сама правда, и типичная француженка – Одри Тоту: ушки торчком, ножки-макаронины и темные, как вишни, глаза. Цвет, для потомков Христа совершенно неподходящий...

Два криптекса сократились до одного. В зашифрованном слове вместо пяти букв – шесть. Походные лекции Лэнгдона сведены к минимуму: всякий зритель обязан знать либо догадаться, что такое анаграмма, артефакт и последовательность Фибоначчи.

Из "Кода..." получился бы роскошный сериал. Для фильма, даже смонтированного в торопливом клиповом режиме, роман слишком громоздок. Но сериал – жанр телевизионный, а растянуть "ересь" на несколько вечеров и собственноручно доставить ее в каждый дом – тут уж точно скандала не оберешься. Крестовый поход может начаться.

На экране детективная интрига вытесняет мистическую. В качестве подозреваемого зрителям назойливо подсовывают инспектора Фаша (Жан Рено), который, для пущей убедительности, причислен к секте "Опус Деи". Впрочем, Йен Маккелан в роли Лью Тибинга – один из немногих, кто в спешке ухитрился создать характер, так что лицо истинного злодея проступает вполне явственно...

Анаграммы переведены по-новому. Иную форму имеет заветный ключ от банковского сейфа. Про сексуальный ритуал в доме Жака Соньера рассказывается мельком и весьма целомудренно. Монах-альбинос Сайлас, на мой взгляд, недостаточно страшен, зато епископ Арингароса несимпатичен до отвращения. В оригинале он – заблуждающийся, у Говарда – фарисей.

Любопытный нюанс: Браун явно не хотел портить отношения с Ватиканом – в книге поминаются здравый смысл, мудрость и честность Иоанна Павла II. Говард предпочитает хранить свое благополучие прямо на небесах: белые голуби, внезапно вспорхнувшие под сводами Темпл-черч, отвлекли убийцу; Софи и Лэнгдон спасены – благодаря несомненному божественному вмешательству...

Что еще? Софи Неве лишилась брата – на него времени не хватило. Ну и близость между главными героями при данных обстоятельствах невозможна. Простецкий Лэнгдон смотрит на девушку "царской крови" с таким пиететом, что секс, о необходимости и естественности которого говорили два с половиной часа, исключается не только в ближайшей, но и в исторической перспективе...(Далее…)