Восста из мертвых, земля Сазанская

 

7 января, в праздник Рождества Христова, в храме Казанской Божьей Матери поселка Сазанье, совершилось первое Богослужение.

 

Дотрагиваюсь рукой до мёрзлой стены нового храма. Ещё в августе на этом месте не было ничего. И вот уже церковь стоит, а в ней приносят бескровную жертву Христу. Был конец ноября, когда я видела Сазанье последний раз. Рейсовая «двойка» медленно взбиралась на обледеневшую гору. За мелкой дробью крупинок почти ничего не видно. «Холодно, товарищи, холодно». Нечёткое узорочье за окном, сквозь которое грезится Крестный ход. Вереницей, под палящими лучами жаркого июльского солнца, прихожане вслед за отцом Андреем и отцом Иннокентием идут к сазанскому источнику. Хоругви и кресты мерно колышутся впереди. Певчие славословят Господа. Кажется, не ступаешь по земле, а летишь. Это 21 июля – день Казанской иконы Божьей Матери. В той рощице, где стоял монастырь, тогда пестрело от нарядных плат ков и платьев кучно толпившихся у входа в пещеру прихожанок, – и было видно только краешек котлована, убранного цветами: песок, глина, и в глубине – дверь, которую пришлось поставить, потому что по ночам в пещеру кто-то забирался и безобразничал там.

Источник освящен (отслужили молебен) – и вот уже первое чудо – женщина, долгие годы страдавшая кровотечением, исцелилась. Благодать рядом. Она осязаема.

А где доброделание, там и искушения. После Крестного хода разлетелась весть об анонимных письмах, разосланных, чтобы посеять раздор и смуту среди прихожан. На проповедь ко дню святой равноапостольной княгини Ольги отец Яков вышел с томиком Кузьмина в руках. Он зачитывал те фрагменты, в которых рассказывалось, что существование монастыря – не миф. Монастырь был. Православный мужской монастырь, а никакой не раскольнический.

Проповедь оставила сильное впечатление, как впечатляло вообще все то, что, так или иначе, касалось строительных работ на Сазанском взгорье. Чего только стоит пророчество отца Андрея (Грузинцева), предсказавшего, что Казанско-Алексиевская пустынь будет разрушена, а спустя годы восстановлена его тёзкой.

Пророчества, исцеления, апологетика – будто бы вновь настали первые века Апостолов и мучеников. Веет чем-то несказанно благоуханным.

Наконец, я в Сазанье. Люди сходят с автобуса, обсуждая последние новости. Я ещё на земле, в трёхмерном пространстве, где есть время, расстояния, дали. Спуск в овраг – и вот уже мир иной. Ещё почти ничего нет, а что-то такое, инакое (или| иноческое) уже разлито в воздухе. Как это объяснить?

Часовня святителя Николая. В пролёте окошка – букетики увядших цветов: 4 ноября, на Казанскую, здесь служили молебен. Над входом икона Николая Чудотворца: «Преподобй отче Николае, моли Бога о нас». Тишина. Смотрю на стены часовни, выложенные из кирпича, и вспоминается, как летом набирали бэ/ушные кирпичи для фундамента. Поездок было несколько. Желающих потрудиться для восстановления храма было так много, что не все могли попасть в число счастливчиков. Мне повезло: на третий день Успенского поста Господь сподобил потрудиться и меня.

Работа, признаться, была не из лёгких. Кирпичи приходилось выковыривать из полуразрушенных стен или находить более-менее целые среди обломков, затем очищать при помощи топора или молотка от цемента, а после аккуратно складывать на расчищенной площадке, с тем, чтобы потом погрузить всё это в кузов машины.

Никогда в жизни не приходилось заниматься таким тяжёлым физическим трудом. Был жаркий день, солнце немилосердно жгло, лица работающих покрывались потом и кирпичной пылью, облачко – неужели спасительная прохлада? – и среди стука топоров вдруг раздался детский голосок: «Слава Тебе, Господи, тенёчек!», который потонул  общем жизнерадостном смехе. На следующий день болели спина, руки и ноги, но все это разве сравнится с благодатным чувством, которое подарил Господь труждающимся в Его славу? Неизречённая доброта людских сердец и молитва отца Андрея чудесным образом снимали все тяготы труда.Нас было человек двадцать. Все больше женщины, притом пожилые. Думалось: неужели этот физический и нравственный труд по плечу только им?

Трудились дружно и сплочённо, как одна семья. Среди нас было трое мужчин: худощавый молодой человек по имени Алексей – его все звали просто и ласково – Алёша, десятилетний Саша и отец Андрей, который приехал к нам сразу после утренней службы, работал с нами до четырёх часов и потом ещё служил вечернюю службу в храме (!).

Я много слышала об этом человеке и прежде, и, что удивительно: никто никогда не сказал о нём плохого. Но только в этот день я воочию убедилась в искренности и правдивости самых горячих и восторженных слов, сказанных о нём. Я помню, с каким нетерпением ждали отца Андрея, а когда он приехал, как все вереницей потянулись просить благословения, с какой любовью и уважением смотрели на него и как от души смеялись над его шутками. Батюшка, работавший в камуфляжных штанах, футболке, а после повязавший на манер «банданы» чью-то белую косынку, – солнце пекло вовсю, – оказался интереснейшим собеседником.

«Это было в Саратовской семинарии. Как-то раз мы с ребятами что-то грузили, и все думали, как бы взяться за дело половчее. Тут кто-то смекнул и крикнул: «А, ну-ка ставь его на попа!» А священник – он надзирал за нашей работой – возьми и скажи: «Нет, ребята, на меня не надо, я не выдержу!»

В тот день говорили о строящейся церкви, предполагая, что кирпичей хватит только на алтарь и часовню, а денег – на деревянный храм. Но Господь рассудил иначе.

Мы работали без техники, отсутствие которой ощущали в иные минуты достаточно остро.

– Что же нам бульдозер не подогнали?

– Да, просили бульдозер, а прислали отца Андрея. Все весело рассмеялись.

Батюшка работал скоро и ловко. Любо-дорого смотреть. «Как блины печёт», – вздохнул кто-то, залюбовавшись сильными и лёгкими движениями его тела. Все старались изо всех сил. Не ленился никто. Даже Саша, которому нельзя было поднимать тяжести после операции, потихоньку таскал кирпичики и только после всеобщих протестов и возражений оставлял работу и принимался носиться среди нас, как воробушек, внося всеобщее оживление и радость, или садился чуть поодаль матери и смотрел, как она работает.

– Знаешь, какой это труд? – спрашивал он мать, глядя, как та тщетно пыталась вынуть кирпич из стены. – Мартышкин!

– Нет, сынок, – отвечала та, поправляя съехавшую косынку, – это труд во славу Божию!...

...Закончена служба. Православный люд, крестясь, выходит из храма. Я снова прикасаюсь к красно-кирпичной стене. Вот она – осязаемая плоть чуда. И свершилось чудо у нас, руками и сердцем не каких-то далёких, а дорогих близких людей.

Восстала из мёртвых земле Сазанская, «яко иногда Лазарь Четверодневнай» (из стихиры о. Василия Оптинского).

Ольга Вилкова, студентка.

 

И воздастся вам...

 

Морозное февральское утро выдалось безветренным. Мы стоим у спуска в овраг, где находится источник во имя иконы Казанской Божией Матери. Сегодня здесь безлюдно. Девственно чистый снежок мягко покрывает родник, купальню, крест для поклонения Казанской иконе... А совсем недавно, на праздник Крещения, сюда пришли несколько сотен человек. Было великое освящение воды, был фейерверк... Священнослужители освятили новые постройки. Их немало возникло за последние месяцы: кроме перечисленных выше, достроена часовня во имя святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, у входа в пещеры первых монахов. Над ней вознесся крест. Летом у строящегося храма был только-только заложен фундамент, а сегодня выросли стены, обложенные кирпичем, появились три купола, пока еще без крестов. Появились, выросли и вознеслись, конечно же, не сами по себе – молитвами и трудом прихожан и священнослужителей, энергией настоятеля монастыря отца Андрея (Афанасьева). И благодаря Божьему благословению, которое незримо, но которое явственно ощущается в этом месте. Сбывается, сбывается предсказание настоятеля отца Андрея (Грузинцева) после закрытия монастыря...

Недавно стало кое-что известно еще об одном монахе монастыря, пострадавшем в годы гонений на церковь. Монах Гавриил, родом из села Байка, после закрытия обители был арестован и, предположительно, погиб на Соловках. Существует фотография инока, отец Яков пытается выяснить его фамилию, после чего будет послан запрос в архивы НКВД, с целью точного выяснения судьбы этого человека.

Люди идут к источнику. Кто-то просит заступничества Божией Матери, кто совершает омовение, кто набирает освященной воды. Достоверно известно, что водой именно из этого родника отчитывал когда-то отец Андрей бесноватых. При благоустройстве источника и сегодняшнем строительстве были обнаружены и желоб для воды, и дубовые сваи от основания купальни или же помоста, оставшиеся с начала прошлого века. Воду набирают для исцеления от болезней, для очищения, для получения благодати. Веруют... потому исполняются строки Священного писания: «По вере вашей воздастся вам...»

Еще о монастыре смотри страницу «Казанско-Алексиева пустынь» на молодежном сайте нашей газеты http://starteen-serdobsk.narod.ru

 

«АЛЬЯНС-газета для сердобчан»№6(463)2006