Пензенский священник узнал тайну своего рождения
О том, что появился на
свет в фашистском лагере для пленных, пензенский священник Анатолий
Митакса узнал, когда ему было за сорок. Историю семьи
рассказала тетка из далекой Австралии. Когда пришло время получить заслуженные
льготы, с узником фашистских лагерей вступили в "бой" пензенские
чиновники...
Больница
– Приходите, я сейчас
дома, на пенсии, – охотно согласился на беседу отец Анатолий.
В стареньком двухэтажном
доме за приборостроительным колледжем оказалась такая же древняя маленькая
квартирка на первом этаже. Как выяснилось, священник снимает ее на свою пенсию
в 2600 рублей. Прежний большой дом оставил двум
сыновьям, чтоб не мешать молодым строить семейное счастье.
У самого отца Анатолия
теперь тоже новая жизнь – два года, как на пенсии, и целый год воюет со
светскими чиновниками за свои права. Может быть, от этого и слег в больницу в
самый Новый год 1 января 2006-го. С тяжелым воспалением легких четыре месяца
пролежал на больничной койке. Дважды его спасали в реанимации. Вернулся домой
со второй группой инвалидности.
Теперь за отцом
Анатолием присматривает матушка Нина Петровна. Тихая скромная женщина помогает
вести хозяйство, а в июне этого года взялась представлять интересы отца
Анатолия в суде против министерства здравоохранения и социального развития
Пензенской области.
Именно к этому
учреждению обратился Анатолий Константинович, случайно услышав об указе
президента 2005 года.
– Там говорится, –
торопится рассказать Нина Петровна, извлекая из папочек ксерокопию указа, – что
в связи с 60-летием победы в Великой Отечественной войне с 1 мая 2005 года
бывшим несовершеннолетним узникам лагерей полагаются льготы и дополнительное
ежемесячное обеспечение в одну тысячу рублей.
Ошибка
Однако признавать
священника бывшим несовершеннолетним узником министерство категорически
отказалось, сославшись на "разногласия" в документах.
"Основанием для установления факта нахождения бывших несовершеннолетних
граждан в концлагерях, гетто и других местах принудительного содержания
являются документы военного времени, подтверждающие их нахождение там в период второй мировой войны", – отписали
чиновники в возражении на исковое заявление Анатолия Митаксы.
О том, что получили такие документы, чиновники не спорят, но твердо убеждены –
неточности в справках решают все. "В архивной справке г.Херсона
Понусько Надежда Ивановна (речь идет о матери
Анатолия Митаксы) 1916 года рождения в 1943 году была
принудительно угнана из с. Чаплынки Херсонской
области в Германию, – объясняют в своем возражении сотрудники минсоцразвития, – а в архивной справке г. Симферополя
указано, что Митакса Надежда Ивановна 1916 года
рождения, уроженка Николаевской области, была угнана в Германию в июле 1942
года из города Брянска...".
Лагерь
Что родился в немецком
городе Эрланген, Анатолий Митакса
знал с самого детства. Такая запись в документах не сулила советскому
гражданину ничего хорошего. "Тогда это не приветствовалось", –
поясняет Анатолий Константинович. Отец с фамилией Митакса,
грек по национальности, это еще, куда ни шло. Но родина в Германии – это хуже
некуда.
Его маме и бабушке
приходили письма от тети из Австралии. И это тоже в маленьком украинском
городке считалось нонсенсом. Но Анатолий Митакса
искренне считал себя обычным советским мальчиком. О том, что впервые увидел
свет за колючей проволокой, в лагере для пленных, он узнал уже, будучи
пензенским священником. Лет 15 назад родная сестра матери пригласила его к себе
в Мельбурн и рассказала историю семьи.
– В Австралию она уехала
в 1945 году, сразу после того, как их освободили из немецкого лагеря, – говорит
отец Анатолий. – В Германию их с матерью угоняли вместе. Меня тогда еще на
свете не было. Когда я родился, она работала в лагере, а я ползал рядом, голодный,
в пыли и грязи. Со мной тогда некому было возиться, – с трудом переводя
дыхание, пересказывает теткины воспоминания отец Анатолий.
– Это очень тяжелые
воспоминания, – тихо поясняет Нина Петровна, – после болезни он часто
задыхается, когда начинает волноваться. У меня, например, отец воевал, так он
тоже не мог вспоминать об этом.
Из немецкого плена мать
с годовалым Анатолием вернулась к себе на Украину в Николаевскую область. Но
шок от пережитого подорвал ее психику.
– Она долго болела, а
меня взяла к себе воспитывать бабушка-гречанка, мать моего отца, – говорит отец
Анатолий. – Я был тогда очень слабенький, никто не надеялся, что я выживу, но
бабушка меня выходила.
На расспросы внука об
отце бабушка только пожимала плечами. О его судьбе после оккупации ничего не
было известно. (Далее…)
