Венчание за решеткой
Регистрация брака в местах лишения
свободы – явление для Пензенской области нередкое. Приблизительно раз едва
месяца в колониях расписываются две-три пары. Как правило, женихи на момент
свадьбы отбывают срок за преступления, невесты – свободные девушки, часто
никакого отношения к криминалу не имеющие.
А вот венчание, состоявшееся в минувшую пятницу
в храме Николая Чудотворца при исправительном учреждении ЯК 7/8 стало
первым браком за решеткой, освященным православной церковью в новейшей истории сурского края.
За невестой, 20-летней жительницей села Канаевки
Мокшанского района Мариной Бровко,
жених в день свадьбы не приехал. Утром она сама в сопровождении родителей,
подружки и будущей свекрови прибыла на венчание к железным дверям колонии.
Странно смотрелись женщины в праздничных платьях и девушка в свадебном наряде с
белым шелковым шарфиком на голове у стен этого мрачного учреждения. Однако
Марину, казалось, ничуть не смущало, что сразу после торжества ей предстоит
отправиться домой, а новоиспеченному мужу, 25-летнему Антону Павлову, еще более
двух лет находиться в заключении.
С Антоном девушку познакомил ее брат, отбывающий срок в той же
колонии. Впервые молодые люди увиделись на краткосрочном свидании, затем стали
переписываться. Полюбили друг друга и надумали пожениться.
Причем официальную регистрацию отложили до лучших времен, а сейчас
решили стать супругами перед Богом. Родители Марины, Антонина Васильевна и
Виктор Александрович, долго пребывали в сомнении, пытались отговорить дочь, но
все же смирились с ее выбором.
– Даже в заточении жизнь не кончается. Здесь такие же люди,
которым не чуждо ничто человеческое. И желание создать семью понятно, – говорит
настоятель храма Николая Чудотворца отец Михаил. – В данном случае у жениха и
невесты нет никаких препятствий к тому, чтобы заключить церковный брак.
Неважно, что таинство венчания проходит не на воле.
Антон Павлов в день бракосочетания волновался не меньше, чем
Марина и ее родные. В честь торжества ему разрешили сменить робу на свадебный
костюм, предусмотрительно привезенный его мамой Ириной Николаевной. Он
переоделся и почти не отличался от тех, кто женится на воле. Встреча Марины и
Антона не была бурной. Будущие супруги скромно обнялись, расцеловались с
родственниками и стали терпеливо ждать, когда начнется Таинство венчания.
– Церковный брак – это ответственность не перед людьми, а
непосредственно перед Богом. Печать в паспорте ничего не значит. Иногда люди
расписываются и разводятся по нескольку раз. А венчаются один раз и навсегда, –
считает Антон. – Я очень хочу, чтобы у нас с Мариной сложились нормальные
супружеские отношения. Сразу после освобождения хочу начать строить семейную
жизнь, завести ребенка. Буду стараться не допустить тех ошибок, которые
совершил когда-то.
После венчания Антон с Мариной вышли из храма уже супругами. Но до
того момента, когда они смогут начать жить вместе, должно пройти время.
Поскольку их брак официально не зарегистрирован, разрешение на длительные
свидания придется по-прежнему просить у начальника колонии. Пойдет ли
руководство супругам навстречу? Это зависит от многих факторов, основным из
которых является хорошее поведение мужа.
Сотрудники управления федеральной службы исполнения наказаний не
следят за тем, как складывается семейная жизнь их подопечных на воле. Не
уполномочены. Конечно, они надеются, что человек, однажды преступивший закон,
после свадьбы остепенится и станет полноценным членом общества. Да только не
всегда у бывших заключенных это получается. В большинстве случаев регистрация
брака нужна им для того, чтобы получить право на длительные свидания, а, следовательно,
на более-менее регулярные сексуальные отношения с женщиной и частые передачи.
После освобождения такие "супруги" либо бросают своих жен, либо
создают им такие условия совместного проживания, что те не знают, куда бежать и
прятаться. Либо, едва вдохнув вольного воздуха, совершают новые преступления и
опять отправляются на зону. И несчастной жене приходится вновь бегать на "свиданки" и носить передачи.
Что заставляет женщин связывать свои судьбы с заключенными? Какие
мотивы ими двигают? Извечная русская жалость к несчастным и обездоленным? Или
просто любовь, как у Марины Бровко? Наверное, подвиг
декабристок не дает слабому полу покоя. Да только в наших колониях давно сидят
не Трубецкие и Волконские, а по большей части воры, грабители, насильники и
убийцы, которыми даже в любовных отношениях движут корыстные мотивы.
Впрочем, Антона Павлова трудно заподозрить в корысти. Венчание не
привнесло в его жизнь за решеткой особых изменений. Только надежду.
"Пензенская
правда", №56
Наталья СИЗОВА
