15  М А Я

 

Б О Р И С   И   Г Л Е Б

 

Борис и Глеб – первые святые на Руси.

История их трагической гибели уже многие столетия привлекает к себе внимание и христианских летописцев, и «мирских» ученых-исследователей. Об обстоятельствах смерти братьев спорят до сих пор.

Первая летописная повесть «Об убиении Борисове» была написана в том же, когда это случилось, 1015 году и стала одной из составных частей «Повести временных лет». Затем появилось «Сказание, страсть и похвала святых мучеников Бориса и Глеба», составленное неизвестным автором. Летописец Нестор, кроме того, оставил «Чтение о житии и погублении блаженных страстотерпцев Бориса и Глеба». А весь цикл письменных памятников о гибели братьев Бориса и Глеба насчитывает 255 списков.

Как это произошло? Что этому предшествовало?

В 972 году в битве с печенегами погиб славный киевский князь Святослав, сын Игоря и Ольги, правивший великим Киевским княжеством 28 лет. После него остались три сына: Ярополк занял киевский «стол», Олег «сел» в Овруче, а Владимиру достался Новгород. Ярополк враждовал со своими братьями. В 977 году он вторгся с дружиной в деревскую землю, которой владел Олег, и в жестокой битве истребил Олегову рать во главе с князем. Услышав об этом, Владимир бежал из Новгорода в варяжскую "землю, а Ярополк вошел в Новгород и присоединил его к своим владениям. Однако Владимир вернулся с варяжской ратью и прогнал из Новгорода посадников, оставленных Ярополком. Собрав большое войско, он двинулся на Киев. В многодневных схватках Ярополк потерпел поражение и погиб. Владимир, завоевав Киевское княжество, взял себе и беременную жену Ярополка, родом гречанку. Вскоре она родила сына, нареченного Святополком.

А всего Владимир имел четыре жены, и от всех были сыновья. Двое младших – Борис и Глеб – от болгарки. Когда сыновья выросли, Владимир посадил старшего Святополка на княжение в Пинске, Бориса – в Ростове, а Глеба – в Муроме. Наделил княжескими уделами и других сыновей, требуя от каждого беспрекословного вассального повиновения.

Святополк, будучи пасынком, не пользовался любовью великого князя. С неприязнью относился и он к своим сводным братьям. И когда в 1015 году Владимир умер, Святополк, стремясь утвердиться на Киевском великокняжеском столе, принялся уничтожать сводных братьев как возможных соперников.

Однажды Святополку донесли, что Борисова дружина, самая многочисленная и сильная, потребовала от своего князя: «Поди сядь в Киеве на отчий княжеский стол – ведь все воины в твоих руках». Но Борис отклонил требование Дружины: «Не могу я поднять руку на брата своего, к тому же еще и старшего, которого чту я как отца».

Святополк не поверил в миролюбие Бориса. Ближайшей ночью на стан Борисовой дружины пробрались убийцы. Улучили подходящий момент, когда Борис остался в своем шатре наедине с молодым дружинником Георгием. Как тати, ворвались убийцы в княжеский шатер и «поразили князя копьями». Под ударами копий пал и отрок Георгий, пытавшийся заслонить собою князя. «И так почил Борис, предав душу свою в руки Бога живого в 24 день месяца июля».

Глеб же в своем Муроме не ведал ни о смерти отца, ни о гибели брата. И вот прискакал к нему гонец с зовом от Святополка: «Приходи немедля. Отец зовет тебя, тяжко болен он». Но другой Глебов брат Ярослав, княживший в Новгороде, через своего посланца предостерег: «Не ходи, брат! Отец твой умер, а брат твой убит Святополком». Глеб поверил этой горестной вести, но не посмел ослушаться зова старшего брата. И поплыл с малою дружиной по Днепру, через Смоленск. Тут в устье речки Смядыни подстерегли Глеба подосланные Святополком злодеи. Нашли палача среди Глебовых слуг. «Повар же Глебов, по имени Терчин, взял нож и, схватив блаженного, заклал его, как агнца непорочного и невинного. Месяца сентября в 5-й день, в понедельник».

Четвертый из братьев, новгородский князь Ярослав, похоронил Глеба в Вышгороде, близ Киева, рядом с Борисом.

В неутолимом гневе, собрав войско, двинулся Ярослав против братоубийцы и в жестокой сече разгромил дружину Святополка. Сам же Святополк ударился в бегство «и прибежал в пустынное место между Чехией и Польшей и тут бесчестно скончался».

Став великим князем в Киеве, Ярослав Мудрый глубоко почитал погибших своих братьев Бориса и Глеба. По его настоянию спустя шесть лет Собор византийских и русских церковных иерархов причислил «князей-страстотерпцев» к лику святых. Они стали первыми на Руси святыми православной церкви. Прах обоих был торжественно погребен в Вышгороде, в особо устроенной часовне. А 24 июля 1026 года в Вышгороде же был освящен построенный по велению Ярослава Мудрого пятиглавый храм в честь святых мучеников Бориса и Глеба, где и были помещены их мощи.

Шли годы. Обветшал деревянный храм Бориса и Глеба. Спустя сто лет после их гибели, 2 мая 1115 года, в неделю жен-мироносиц, в Вышгороде состоялись необычные торжества. Со всей Русской земли съехались сюда князья и епископы. Толпы народа со всех дальних и ближних окрестностей запрудили улицы, чтобы принять участие в невиданной церемонии. В этот день состоялось перенесение мощей Бориса и Глеба из старой ветхой церкви в новую, каменную, предназначенную стать их постоянной усыпальницей. Под колокольный звон и пение хоров плыли над головами людей серебряные, окованные золотом саркофаги, называемые раками. Праздник продолжался три дня, и с этого времени память святых Бориса и Глеба ежегодно стали отмечать – 2 мая (15-го по новому стилю).

Этот день стал не случайно первым христианским народным праздником на Руси. Известный нам первый земледельческий календарь, составленный в IV веке, начинал счет дней именно со 2 мая. Указанный день совпадал в Киевском княжестве с появлением на полях первых  всходов яровой пшеницы и ячменя.

Бориса и Глеба стали считать покровителями яровых хлебов, ревнителями плодородия земли, распорядителями судьбы урожая. Это «назначение» отражено на самых первых их изображениях. На одной из ранних каменной иконке в старой Рязани, изображавшей обоих «страстотерпцев», Борис, названный «Хлебником», изваян в плаще, покрытом знаками хлебных семян, а подол одежды символически представлял собою пашню. А у Глеба на всей одежде даны широкие завитки зеленых колосьев. Созревание же ранних хлебов совпадает со второй датой памяти обоих святых – 24 июля (6 августа) – временем жатвы. Как весенний, так и летний дни памяти Бориса и Глеба считались праздничными. Работа в поле не позволялась: «На Глеба и Бориса за хлеб не берися», – строго требовала народная по­говорка.