14  О К Т Я Б Р Я

 

П О К Р О В

 

Покров – самый распространенный в народе осенний праздник. Его приход безоговорочно связывают с переменой времени года. Считают, что Покров приносит белое снежное «покрывало» на землю. Поговорка утверждает: «Покров – первое зазимье». Хотя, впрочем, чуть южнее Москвы и на Среднем Поволжье говорят более определенно: «Покров кроет землю то листом, то снегом». «На Покров до обеда осень, после обеда – зима».

День Покрова исстари совпадал с самым обеспеченным периодом жизни крестьянина. К этому времени увозились с полей последние снопы и складывались в риге или овине, где уже шла молотьба. Убирались все овощи с огородов. Заканчивалась вспашка зяби.

Села наполнялись обычным в эту пору многолюдьем. С отходных промыслов возвращался домой сельский мастеровой народ – к Покрову обычно кончались подряды. Достаток входил в каждый Двор. Даже самый безысходный бедняк, не выбиравшийся никогда из нужды, позволял себе несколько дней «вольных праздников».

С Покрова наступало время веселых игрищ и гуляний. Покров был непременной порой сельских свадеб.

«Батюшка Покров, покрой мать-сыру землю и меня, молоду», – молили девушки.

«Бел снег землю прикрывает, не меня ль, молоду, замуж снаряжает?» – с грустной надеждой гадали другие.

Девушки, которых до времени обходили своим вниманием свахи, обращались тайком к образу Богоматери с сердечной мольбой: «Ты, Покров Богородица! Покрой меня, девушку, пеленой своей нетленной идти на чужую сторону».

«Придет Покров – девке голову покроет»,– утверждали замужние.

На свадьбу девушку покрывали платком, и с этого дня она уже не могла появиться на людях простоволосой – это считалось позором.

Откуда же взялся обряд «покрывания» и само понятие «покров»?

День Покрова относился к ряду праздников, посвященных Богородице. Каждому крестьянину было известно предание о происхождении Покрова. На утреннем молебне в церквах священники возглашали: «Величаем Тя, Пресвятая Дево, и чтим Покров твой честный».

Начало празднику Покрова положила история, происшедшая в октябре 910 года во время всенощной службы во Влахернской церкви в Константинополе. Блаженному Андрею и его ученику Епифанию явилось поразившее их видение. В окружении пророков, апостолов и ангелов с небес сошла Божья матерь и остановилась в воздухе над склоненными в молитве людьми. Внезапно она сняла с себя блестящий омофор, т. е. широкий пояс, покров, простерла его над молящимися и вознесла молитву Господу о спасении мира, об избавлении людей от бед и страданий. Не видели этого припавшие в глубоком поклоне прихожане, только блаженный и его наперстник успели разглядеть короткое и дивное видение.

Рассказ Андрея и Епифания о чудесном видении Богородицы с восторженным благоговением был принят во всей Византии. К рассказу отнеслись с доверием, тем более что Епифаний принадлежал к знатному роду, входил в императорское окружение и пользовался безупречной репутацией. Впоследствии ревностный христианин и страстный проповедник, он стал патриархом Византийской церкви.

Влахернское видение Богородицы было истолковано как признак особой милости, покровительства и благоволения Царицы Небесной. Со временем этот день стал церковным, а затем и народным праздником.

На Руси Покров стали отмечать спустя два с половиной века. Поскольку Богородица во Влахернской церкви распустила свой «покров» над женской частью молящихся, женщины и восприняли ее «покров» как особую милость Божьей матери к ним, продолжательницам рода человеческого. Так Покров стал заветным праздником обручения девушек.

К Покрову дню крестьянские девушки ткали так называемую «обыденную пелену». Собирались кружком, чесали лен, пряли и ткали, садясь поочередно за ткацкий стан. И старались закончить работу в течение одного дня – обыденкой.

«Пелена», холстина, получалась аршина в полтора длиной. Перед обеденной службой ее несли в церковь, к иконе Покрова Богородицы, как дар милостивой девичьей благодетельнице и заступнице.

Брачные церемонии на Руси, особенно «покровские», отличались многообразной и затейливой обрядностью. Свадьбы не «справляли» (как поется, например, в песне о Степане Разине – «Свадьбу новую справляет...»), а «играли», потому что обряд свадьбы представлял собою продолжительное, до недели, веселое и сложное «игрище.

Торжественный обряд венчания молодых в церкви, которым открывалось заключение брака, считался «судом Божьим». Но участие священников на самой свадьбе запрещалось, чтобы они невольно не втягивались в веселье, корни которого уходили во времена языческих обрядов. Зато на каждую свадьбу, помимо «свах» и «дружков», управлявших затейливым обрядом, приглашали «скоморохов», «чудцов» и непременно «рожечников» или «гудошников».

Делать русскую свадьбу веселой требовал еще великий князь Владимир Мономах. Он писал Олегу: «...и оны сватбы ею в песнях имесь, не видех бо ею первее радости», т. е. свадебные радости следовало ставить выше всякого праздника.

Но не всякому, даже очень веселому, гостю была рада свадьба. Появление в свадебной компании монаха или монашки вызывало общее смятение, как предвестие несчастья для молодых. Но это было редким исключением.

«Дай Бог,– желали молодым,– с кем венчаться, с тем и кончаться».

Ну а остальные, которым еще не подошло время «окрутиться», отыгрывали до Покрова последний хоровод и зачинали посиделки. С угасающей надеждой на «счастье» приходили на посиделки и неудачницы. И доводилось им выслушивать хоть и сочувственный, но суровый приговор односельчан: «Не дождалась девка жениха на Покров, не дождется и на Рождество». «Не покрыл Покров, не покроет и Рождество».

Кончились покровские праздники. И опять пустели малоземельные подмосковные и верхневолжские села и деревни. Опять уходили мужики на заработки, иные подряжались «от Покрова до Покрова».

А оставшиеся принимались за домашние дела, отложенные до осени. Бабы садились ткать полотна, вязать платки, чулки, варежки, плести кружева, лепить затейливые глиняные игрушки. Мужики брались за свои поделки, требовавшие искусного ремесла: плели лапти, валяли валенки, вырезали деревянную посуду, шорничали, шили меховые рукавицы, шапки. Сельский кустарный товар находил широкий сбыт на зимних торгах и ярмарках.

Не забывали, однако, в день Покрова о приметах, суливших близкое и отдаленное будущее:

Если лист с дуба и березы упадет чисто – к легкому году, а не чисто – к строгой зиме.

Коли Покров наголе, то и Дмитровка наголе (без снегу).

Если Покров дождливый, следующий год будет для пчел хорош, а коли на Покров сухо – худ для пчел.

Отлет журавлей до Покрова – на раннюю и холодную зиму.

«Коли белка в Покров чиста (вылиняла), то осень будет хороша»,— считали пермяки.

А волжане примечали: «На Покров ветер с востока – зима холодная».

Нерасторопные спешили с молитвой: «Батюшка Покров, натопи нашу избу без дров».

А бывалые укоризненно напоминали: «На Бога надейся, а сам не плошай!»