9  Д Е К А Б Р Я

 

Ю Р Ь Е В   Д Е Н Ь

 

Зимний Юрьев день был, пожалуй, единственным в году христианским праздником на Руси, связанным с правовой и социальной судьбой крестьян.

Изданный великим князем Иваном III в 1497 году «Судебник» установил право перехода крестьян от одного помещика к друго­му после окончания полевых работ, за неделю до Юрьева дня и в течение недели – после. Закон был строгий и неукоснительно исполнялся. В связи с этим и сложились в те времена поговорки:

На чью долю потянет поле, то скажет Юрьев день.

Верстался мужик на Юрьев день радеть о боярском добре.

Выбирая нового хозяина, крестьяне предварительно приходили к нему, чтобы «показаться». Этот обычай тоже породил свою поговорку, которая местами бытует и поныне:

Наряжается, что баба на Юрья.

Но уж если новый барин брал, то требовал круто:

Крепки ряды (т. е. сговор, условия, на которых «сряжался» мужик) Юрьевым днем.

Бывало, мужики покидали барина в Юрьев день в поисках избавления от кабальных долгов. В этом случае говорили: «Позывал дьяк мужика судиться на Юрьев день, а мужик был таков». Новый барин, приобретя хорошего работника, оберегал его от судебного преследования.

«Судебник» Ивана Грозного в 1550 году значительно ограничил возможности смены «хозяина». «Выход» разрешался только крестьянам, прожившим у одного помещика не менее пяти лет. В 1581 году царь Федор Иоаннович отменил право перехода крестьян из одной вотчины в другую, оставив для этого только редкие «заповедные лета», а царь Василий Шуйский в марте 1607 года отменил совсем привилегии, дававшиеся крестьянам в Юрьев день. Тогда и родилось расхожее восклицание: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!», «Сряжалась баба погулять с барского двора, да дороги не нашла»,– горько шутили крестьяне.

Юрьев день издревле был днем договорных сроков и заключения сделок. Как свидетельствует «Пролог», составленный в XIV веке и хранившийся в Киевской Софийской библиотеке, празднество осеннего Юрья установил еще великий князь Ярослав Мудрый. В крещении он был наречен Георгием – Юрием и, став христианином, повелел по всей Руси «вторити праздник святого Георгия месяца ноября 26 числа». В 1072 году он основал в честь своего ангела-хранителя город Юрьев, и в том же году там была учреждена епархия.

Святого Георгия Победоносца почитали покровителем земледелия и скотоводства. И вместе с тем Егория называли «волчьим пастырем». Крестьяне говорили: «Что у волка в зубах, то Егорий дал». Детям рассказывали забавную притчу: «Пришел волк к коню и сказал: «Святой Егорий велел съесть тебя». Конь ответил: «Ну что ж, раз велел, так ешь. Начинай только сзаду, а на переду я еще похожу». Волк зашел сзади, а конь его копытами в лоб».

Без Юрьева наказа и серый сыт не будет.

И хотя волки причиняли немало вреда крестьянскому хозяйству, в народе о волке отзывались снисходительно, а то и с уважением и непременно связывали зависимость волчьего «благополучия» с благосклонностью его покровителя – Егория.

Случалось, волк, наряду со святыми, украшал церковные стены. В Дмитриевском соборе, например, настенные росписи насчитывают более сорока волчьих «образов».

«Святому Егорию все волки подвластны,– говорили крестьяне.– Он и пищу им дает, и сдерживает их кровожадные порывы». Без него не только людям, но и зверям, особенно волкам, было бы худо. Волк считался полезным весной. В дни бескормицы, когда еще голыми стояли деревья, и не было травы, лесные парнокопытные звери – лоси, олени, косули, кабаны – выходили на крестьянские посевы и травили их. Волки в этот период как раз и уничтожали множество зверья, причинявшего непоправимый вред посевам. Поэтому волки особенно и не преследовались сельскими жителями. В народных сказках волк – добрый персонаж. Он и Иванушку с Василисой Прекрасной на себе от лиха увез. И во всех волчьих поступках – воля святого Егория.

Волк – Юрова собака.

На то Егорий волку зубы дал, чтобы кормился.

На что волк сер, а и тот  по закону живет: что Егорий скажет, на том и порешится.

Святой Егорий держит волка впроголодь, а то бы хоть и скота не води.

Тут уж ничего не оставалось, как, помолившись Егорию Побе­доносцу и получив его благословение, звать охотников да идти «с порохом» и «дубьем» на серых разбойников.

Охота на волков обычно тоже начиналась с Егорьева дня.

Нынче о «Дне волка» можно говорить лишь как о невозвратном прошлом. Во многих областях лесного Подмосковья и Верхнего и Среднего Поволжья волки истреблены вчистую: в лесах нет вовсе или так мало дичи, что она взята под строжайшую охрану государства. Недоступны серому и общественные стада, а зайцы – тоже редкость, потравили длинноухих пестицидами. Остался «злой» и «добрый» волк только в киносериале «Ну, погоди!» да в полузабытых сказках нашего детства.