4 И Ю Н Я
В А С И Л И С К. С О Л О
В Ь И Н Ы Й Д Е Н Ь
Сельский житель
Василиск был племянником известного христианского богослова древности Федора
Тирона. Он пострадал вместе с братьями Евтропием и Клеоником во времена
гонений на
христиан при императоре Максимиане. Евтропий и Клеоник были распяты на
крестах, а Василиска отправили в город Команы (в Палестине) и там заключили в темницу.
Местный правитель Агриппа
всячески истязал его, и в 308 году Василиску отсекли
голову, а тело бросили в реку. Христиане тайно похоронили останки Василиска на вспаханном поле, 'потом
на этом месте построили церковь его
имени.
В предании о святом
Василиске, кроме упоминания, что он был сельским жителем и похоронен в поле, ничем
другим не связывается его личность с крестьянским бытом, с сельскими забавами и увлечениями.
Его именем назвали «Соловьиный день», как во многих других случаях, главным
образом ввиду совпадения календарного времени. Правда, в этот день отмечается
память еще
четырнадцати святых. Среди них разные люди: сербский князь Иоанн, епископ
Донат, врач София, столпник Даниил. Но симпатии отданы все же Василиску, «сельскому
жителю». Должно быть, потому, что ему более чем кому-либо другому была близка сельская природа,
понятны сельский быт, увлечения селян. Так день памяти мученика Василиска стал «Соловьиным днем».
Во вторую половину
мая как раз и «распеваются» соловьи, их трелями наполняются леса и сады. Это
время их неповторимого чарующего мастерства. «Мал соловей, да голос велик», –
восхищаются
селяне. У многих народов соловью посвящаются сказки, стихи, прославлен он и в русском
искусстве.
Со дня Василиска в
средней полосе России на ловлю соловьев выходили многочисленные охотники. Это был
целый промысел, увлекательный и хорошо отработанный. Соловьиному промыслу в Курской губернии великий русский писатель
И. С. Тургенев однажды посвятил большое
письмо, адресованное знатному охотнику С. Т. Аксакову.
Ловить
соловья-певца (а поет только самец) – дело мудреное, сообщал Тургенев
своему литературному собрату. Надо «выслушивать», где он держится, расчистить там
возле куста «точёк», привязать к колышку за ножки самку и настроить над нею
ловчую сетку. Как только
прилетит соловей к самке, дергают веревочку, которая
удерживает сетку на дужке на весу, она падает и накрывает доверчивого
певчего «ухажера».
Наиболее осторожных
соловьев ловят «нагоном» к настороженной сетке. Соловей летает низом, и спугнутая
птица непременно запутывается в расстеленной на кустах сети.
Опытным птицеловам
легко удавалась охота на соловьев, потому что они хорошо знали все соловьиные
повадки. Про соловья, например, говорили: «Песни соловьиные, да промыслы воробьиные». А
воробей – вор. И соловья к воробью приравнивали за его склонность к воровству
муравьиных яиц. Возле муравейников соловьи чаще всего и попадались в расставленные
сети.
Из пойманных
соловьев выбирали преимущественно молодых. Они наиболее голосисты и обладают
неисчислимым запасом «трелей». Молодого от старого отличали по
крыльям – у молодого на верхушке крыла
темные пятна, у старого – светлые. Наиболее голосистые имели
тоже свои приметы: большие глаза, толстый носик; молодой певец плечист, крепок на
ногах. За такого на Московском птичьем базаре иные именитые любители давали по 1000 рублей. Сами
птицеловы редко торговали своими «трофеями». Соловьев ловили даже деревенские
мальчишки. У них приезжие перекупщики скупали певчих птиц по двугривенному и
изрядно на
этом наживались.
В больших городах,
особенно в Москве, было немало любителей соловьиного пения. У некоторых при
умелом уходе лесные певцы жили в клетках по пять лет, и начинали петь,
«настраивать» голос с Рождества. А с Великого поста уже распевали во весь голос.
Таким поставляли
целые соловьиные семьи. Ловцы брали из гнезда птенцов. Любители-горожане
выкармливали птенцов тараканами, потом подвешивали клетки с молодыми соловьями к старым, «опытным»
певцам, и те обучались от них пению. Правда, наученный трелям в клетке соловей не
шел в сравнение с лесным искусником. Поэтому дороже всего ценились птицы,
добытые в лесу в «Соловьиный день», под покровительством святого мученика Василиска.