День апостолов Петра и Павла по ее счислению падал на осень. В ноябре 1987 г. матушка сказала: «Ну, вот Петр и Павел». Разница была в три месяца. Дату тоже назвала годичной давности. Получается, в очах Божиих земное время опережает действительность на год и три месяца. Не указание ли, что время сократилось? «День будет вращаться как час, неделя как день, месяц как неделя и год как месяц», – пророчествовал преп. Нил Мироточивый. Сами стихии будут спешить – скорее закончить прореченное Богом число для 8-го числа веков (то есть на восьмую тысячу лет от сотворения мира).

«Завтра Преображение, кто бы меня в церковь отвел?» – сказала мать Алипия. По ее календарю уже наступил праздник Фаворского света, хотя лето едва преломилось. Вызвалась инокиня Марина (ныне монахиня Сергия).

«Утром приезжаю, как договорились, а матушка ругается: «Чего пришел, не знаешь разве, как меня за монастырских-то бьют?» Враг, значит, за нас, монашек, особую брань на нее насылает. «Гляди, как вырядился, юбку-то сымай», – и свою мне протягивает, а на меня это, сами понимаете, мини, «Давай капусту робить». В сенях стояла бочка прокисшей капусты, и мы ее стали опустошать, Сок течет, вонь неимоверная, отжимаешь, складываешь в миску.

«Давай в церковь собираться», – наконец сказала матушка. Поздно, дело к полудню, но у нее свой отсчет. И яблоки где-то достала, раз Преображенье у нее, в кулечек сложила.

Дорога через лес Голосеевский, там трактористы смеются: «Ну бабка ладно, а ты, молодая, чего?» Юродство по-человечески – это убожество, а по-Божьему – прозорливость. Матушка видела зорче всех, и в конечном счете все по ее выходило.

Переходим улицу, там машины в три ряда. Матушка погрозила им кулачком – и запнулась колонна, а могла бы нас смять, как букашек. Идем через дорогу без перехода, машины стоят как вкопанные. «Скоро эти черепахи совсем замрут», – сказала матушка. Она никогда на такси не ездила, только в автобусах, и то стоя. А теперь и горючего нет, и билеты дорогие, все хуже с транспортом. Люди смеялись над матушкой, но была в ней сила великая, и они подчинялись ей, сами того не ведая.

Подходим к Вознесенской Димеевской церкви, – продолжает инокиня Марина. – Литургия отошла, заходим в пустой храм. «Преобразился еси на горе Христе Боже», – запела матушка тропарь Преображению. Яблоки на солею кладет, свечи в подсвечники ставит. Некоторые сразу зажгла, другие для вечерней службы оставила. «Ты какими воротами пойдешь?» – неожиданно спрашивает меня. Не знаю, что отвечать, наконец нашлась: «Какими вы, матушка». Она удовлетворенно кивнула: «Значит, Иерусалимскими».

Свечница за ящиком отнеслась благосклонно: к матушкиным чудачествам на Димеевке привыкли. Она до сих пор свою церковь с небес блюдет и молится за всех ее посещающих. Очень любила свой храм, а Петра и Павла в особенности...

Возвращаемся, на пути молочный магазин. «Дай мне, милая, бутылочку кагорчика», – попросила матушка продавщицу. «Вином не торгуем». – «Да заплачу же, девка!» Так они беседовали, все вокруг смеются, женщина пятнами красными пошла, одна я понимаю, что матушка в чем-то ее обличает. Потом котам колбасу брали, дали сдачу шесть рублей. Пять рублей она велела в церковь снести, а рубль, говорит, себе оставь. Блаженная Исидора, помните, первая юродивая была, все считали ее безумной, но старцу было возвещено, что это святая. Вот и матушка наша так...»

Постилась мать Алипия тоже по-небесному. Как-то инокиня Марина выдержала ее Успенский пост. В монастыре в эти дни скоромное подавали, впроголодь жила. «Матушка, а я ваш пост выдержала». – «Нет, ты не постилася, – покачала головой старица. – Если бы ты постилася, ты бы не улыбалася». Однажды духовные чада нарушили Иерусалимский пост, так матушка взяла на себя и еще несколько месяцев говела, вымаливая грех, ведомый только ей.

Раба Божия Лариса увидела во сне: м. Алипия вязанку хвороста несет. Хотела помочь, но та отказалась: «Свое собирай». А вязанка большая, трудно нести. Когда ее дочь пересказала этот сон матушке, та засмеялась, засучила пальцем в воздухе, будто четки перебирает: «Твоя мама так умеет? Пусть учится».

Хворост – это наши грехи, старое, отжившее, что отвалилось от древа жизни. Старица подбирает их и несет, чтобы бросить в костер Божьего милосердия. Каждый из нас должен стяжать свою личную молитву, принять внутренний труд по спасению людей, вымолить, очистить любовью.

Однажды инокиня Марина подарила матушке икону Богородицы «Нечаянная Радость». Подарок понравился, матушка поднесла образок к глазам, увлеченно рассматривает: «Монах перед иконой Божией Матери молится, ой как молится!»

На иконе был изображен разбойник, потрясенно созерцающий ожившее изображенье. У Богомладенца открылись раны, оттуда хлынула кровь. «Владычица, кто сделал это?» – воскликнул он. «Ты и прочие грешники распинаете Сына Моего грехами своими», – прозвучал строгий голос с иконы. И упал он ниц пред Владычицей: «Помилуй меня, о Мати милосердия! Да не преодолеет злоба моя неизреченныя благости и милосердия Твоего. Ты одна надежда и прибежище всем грешникам. Приклонись на милость, благая Мати, умоли за меня Сына Твоего и Творца моего». Через покаяние разбойник стяжал монашеское сокрушение сердца. Матушка Алипия указала, что все монашествующие должны прибегать к заступничеству Царицы Небесной, Верховной Инокини и Игуменьи, которая вовлекает смертного в круг небесного сострадания.

Старцы говорят, что из-за лютости Антихриста Господь сократит последние 3,5 лет, они пролетят, как один год. Мать Алипия подтвердила: «Иначе никто не спасается». Сегодня дни несутся с бешеной скоростью. Часовая стрелка пробегает круг быстрее обычного. На земле может пройти семь лет, когда в очах Божьих лишь год. Недавно состоявшаяся конференция математиков официально установила, что с некоторых пор время движется быстрее. Спрессованное, сконцентрированное, оно такое плотное, что может ранить. Стремительна воронка событий, люди, попавшие в их водоворот, стареют на глазах.

Время захвачено врагом, ниспавшим от ангельского величия со всем демонским множеством своим. Когда мы вырвем у супротивной силы захваченное не по праву, Отец запечатлеет милость Свою благодатными дарами Святого Духа, которые снимут с души скорбь.

По свидетельству Св. отцов, завершающий историю Страшный суд по земным меркам будет длиться тоже недолго, сколько шестопсалмие на утрени. У каждого, пришедшего на Суд, дела, которые он творил, будут написаны на челе, и все Книги Жизни раскроются. Матушка, бывало, покажет полпальчика: «Вот сколько времени осталось, а не покаемся, так и этого не будет». Мир семимильными шагами движется к финалу, и только от нас зависит, каким будет этот финал...

 

«Матушки Земли Российской»