Что же касается самих славян, то, как раз к этому времени заканчивается их «великая миграция» и на местах окончательного (нынешнего) расселения начинают образовываться славянские государства – Великая Моравия, Польша, Болгария, Сербия, Хорватия и Киевская Русь, принявшие в качестве духовного стержня восточную ветвь христианства, несмотря на постоянное военное давление последователей Карла Великого.

Ростислав посылает в Константинополь к императору Михаилу с просьбой о славянских учителях, и в Моравии являются знаменитые братья – Кирилл и Мефодий, доканчивают здесь перевод священных и богослужебных книг и распространяют славянское богослужение в Моравии и Паннонии. Призыв Кирилла и Мефодия, полагаемый в 862 году, совпадает со временем основания Русского государства, которому по преимуществу суждено было воспользоваться делом святых братьев».

Пристальнее вглядимся в личность самого Кирилла, повествуя о котором, даже "Полный православный богословский энциклопедический словарь" вначале почтительно приписывает: «философ».

Братья были уроженцами греческого порта Фессалоники (ныне Салоники), известного под названием Солунь. Здесь кончалась Византия, и начинались необъятные земли славян – наших предков. Жители Солуни хорошо знали язык македонских славян, поскольку в самом городе и, особенно, в его окрестностях проживало многочисленное славянское население.

Отец мальчиков был греческим военачальником, а мать – славянкой, поэтому Мефодий и Константин хорошо знали язык, хотя по национальной принадлежности они скорее были греками. Не случайно, император Михаил в напутственном слове сказал: "Вы оба солуняне, а все солуняне хорошо говорят по-славянски".

Старший из братьев, Мефодий, по-видимому, не был лишен организаторских способностей и имел навыки административной деятельности: в течение ряда лет он был правителем какой-то славянской области в Византии, возможно на юго-востоке, в Македонии, но ушел с должности в монастырь Олимп (Малая Азия). Младший брат, Константин, с детства обнаруживал необычайные дарования. Еще в 15 лет Константин читал Григория Богослова, одного из глубокомысленнейших отцов Церкви. Слух о способностях юноши достиг Константинополя, и император Михаил III взял его ко двору в товарищи по учению к своему сыну. Он учился под руководством знаменитого Фотия, будущего патриарха, и изучил античную литературу и науку. В "Житии" Константина сказано так: "Когда же пришел в Царьград, отдали его учителям, чтобы учился. И в три месяца овладел всей грамматикой и за иные взялся науки, научился же и Гомеру, и геометрии, и у Фотия диалектике, и всем философским учениям, а сверх того и риторике, и арифметике, и астрономии, и музыке, и всем прочим эллинским учениям". Константин, имевший доступ ко двору императрицы Феодоры, после отказа от выгодной женитьбы, принял сан священника и стал хартофилаксом (библиотекарем) при патриаршей библиотеке, а после тайного ухода в монастырь, стал преподавать эллинскую и христианскую философию в Магнаврской академии – Константинопольской высшей школе (отсюда прозвище Кирилл-"философ"). Вместе с Фотием он упорно занимался филологией.

В чем же заключается просветительская деятельность святых братьев?!

Когда к византийскому императору прибыло посольство от хазарского каганата с просьбой прислать мусульманам ученых для знакомства с христианством, император и патриарх единодушно выбрали Константина. Император поручал ему самые важные и ответственные миссии. История церкви отмечает победу Константина в диспутах с патриархом Иоанном, приверженцем иконоборчества, вокруг которого более века кипели церковные страсти. Еще большую известность ему принесла победа над исламскими учеными в Багдаде в 851 году. Иными словами, к моменту начала своей главной миссии в жизни – просвещения славян – Константин известен уже не только всему христианскому миру, он был одним из образованнейших людей своего времени. Конечно, кому, как не ему и его брату, императором должна была быть доверена в 863 году знаменитая миссия в Моравию. Вместе с братом Мефодием несколько лет он провел в монастыре Олимп, а затем братья отправились с новой миссией к хазарам.

В принципе эта миссия, как и ее итоги, достаточно хорошо известна. Но была ли она первой «славянской экспедицией» Константина и Мефодия? Сами того не желая, описавшие ее паннонские летописцы-«патриоты» в тенденциозном Житии святых братьев Кирилла и Мефодия поведали подтвержденное другими источниками событие, которое особенно два последних столетия не дает покоя российским историкам и их зарубежным коллегам.

(Далее…)